Неточные совпадения
Из чего же я хлопочу? Из зависти к Грушницкому? Бедняжка! он вовсе ее
не заслуживает. Или это следствие того скверного, но непобедимого чувства, которое заставляет нас уничтожать сладкие заблуждения ближнего, чтоб иметь мелкое удовольствие сказать ему, когда он в отчаянии будет спрашивать, чему он должен
верить: «Мой друг, со мною было то же самое, и ты видишь, однако, я обедаю, ужинаю и сплю преспокойно и, надеюсь, сумею умереть без крика и
слез!»
— Нет, брат! она такая почтенная и верная! Услуги оказывает такие…
поверишь, у меня
слезы на глазах. Нет, ты
не держи меня; как честный человек, поеду. Я тебя в этом уверяю по истинной совести.
Но я
не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя;
Напрасны ваши совершенства:
Их вовсе недостоин я.
Поверьте (совесть в том порукой),
Супружество нам будет мукой.
Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнете плакать: ваши
слезыНе тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его.
Судите ж вы, какие розы
Нам заготовит Гименей
И, может быть, на много дней.
О великий христианин Гриша! Твоя вера была так сильна, что ты чувствовал близость бога, твоя любовь так велика, что слова сами собою лились из уст твоих — ты их
не поверял рассудком… И какую высокую хвалу ты принес его величию, когда,
не находя слов, в
слезах повалился на землю!..
Варвара взяла его под руку; он видел
слезы на ее глазах, видел, что она шевелит губами, покусывая их, и
не верил ей. Старичок шел сбоку саней, поглаживал желтый больничный гроб синей ладонью и говорил извозчику...
— Ольга, можно ли так обижать меня! Ужели вы
не верите, что я отдал бы теперь полжизни, чтоб услышать ваш смех и
не видеть
слез…
— Я
верю вашей дружбе, Иван Иванович. Благодарю вас, — говорила она, утирая
слезы. — Мне немного легче… и было бы еще легче, если б…
не бабушка.
— Иван Иванович! — сказала она почти в
слезах, — я вам
верю, вы сделали бы и это! Но я
не послала бы вас…
Вера слушала в изумлении, глядя большими глазами на бабушку, боялась
верить, пытливо изучала каждый ее взгляд и движение, сомневаясь,
не героический ли это поступок,
не великодушный ли замысел — спасти ее, падшую, поднять? Но молитва, коленопреклонение,
слезы старухи, обращение к умершей матери… Нет, никакая актриса
не покусилась бы играть в такую игру, а бабушка — вся правда и честность!
Впрочем, вы
не верите слезам, — прибавила она, — но я плачу
не для вас: мне просто плачется».
Но, начав оправдываться, почувствовала, что он
не верит, что ее оправдания только подтверждают его подозрения, и
слезы выступили ей в горло, и она замолчала.
Опять нотабене. Никогда и ничего такого особенного
не значил наш монастырь в его жизни, и никаких горьких
слез не проливал он из-за него. Но он до того увлекся выделанными
слезами своими, что на одно мгновение чуть было себе сам
не поверил; даже заплакал было от умиления; но в тот же миг почувствовал, что пора поворачивать оглобли назад. Игумен на злобную ложь его наклонил голову и опять внушительно произнес...
—
Не верьте слезам женщины, Алексей Федорович, — я всегда против женщин в этом случае, я за мужчин.
Верите ли, он, больной, в
слезах, три раза при мне уж повторял отцу: «Это оттого я болен, папа, что я Жучку тогда убил, это меня Бог наказал», —
не собьешь его с этой мысли!
Эта забота об Устеньке постороннего человека растрогала старика до
слез, и он только молча пожал руку человеку, которому
не верил и которого в чем-то подозревал. Да,
не знаешь, где потеряешь, где найдешь.
Гаев. Крошка моя. (Целует Ане лицо, руки.) Дитя мое… (Сквозь
слезы.) Ты
не племянница, ты мой ангел, ты для меня все.
Верь мне,
верь…
Только пасынок Ионушко
Не поверил слезам мачехи,
Положил он ей ручку на сердце,
Говорил он ей кротким голосом:
— Ой ты, мачеха, судьба моя,
Ой ты, птица ночная, хитрая,
А
не верю я
слезам твоим...
Дюрталь еще
не верил и
не обратился, когда говорил уже: «Меня захватило католичество, я опьянен его атмосферой ладана и воска, я блуждаю вокруг него, тронутый до
слез его молитвами, плененный до глубины души его псалмами и пением.
Не знала я, что впереди меня ждет!
Я утром в Нерчинск прискакала,
Не верю глазам, — Трубецкая идет!
«Догнала тебя я, догнала!»
— «Они в Благодатске!» — Я бросилась к ней,
Счастливые
слезы роняя…
В двенадцати только верстах мой Сергей,
И Катя со мной Трубецкая!
— Ты всё еще сомневаешься и
не веришь мне;
не беспокойся,
не будет ни
слез, ни просьб, как прежде, с моей стороны по крайней мере. Всё мое желание в том, чтобы ты был счастлив, и ты это знаешь; я судьбе покорилась, но мое сердце будет всегда с тобой, останемся ли мы вместе, или разойдемся. Разумеется, я отвечаю только за себя; ты
не можешь того же требовать от сестры…
Верите ли вы теперь благороднейшему лицу: в тот самый момент, как я засыпал, искренно полный внутренних и, так сказать, внешних
слез (потому что, наконец, я рыдал, я это помню!), пришла мне одна адская мысль: «А что,
не занять ли у него в конце концов, после исповеди-то, денег?» Таким образом, я исповедь приготовил, так сказать, как бы какой-нибудь «фенезерф под
слезами», с тем, чтоб этими же
слезами дорогу смягчить и чтобы вы, разластившись, мне сто пятьдесят рубликов отсчитали.
Смех усилился, у князя выступили на глазах
слезы; он
не верил себе и был очарован.
— Ну, вот вам, одному только вам, объявлю истину, потому что вы проницаете человека: и слова, и дело, и ложь, и правда — всё у меня вместе и совершенно искренно. Правда и дело состоят у меня в истинном раскаянии,
верьте,
не верьте, вот поклянусь, а слова и ложь состоят в адской (и всегда присущей) мысли, как бы и тут уловить человека, как бы и чрез
слезы раскаяния выиграть! Ей-богу, так! Другому
не сказал бы, — засмеется или плюнет; но вы, князь, вы рассудите по-человечески.
Я
поверил, молился богу и хотя
не успокоился, но удерживался от
слез.
— Ты несправедлив ко мне, Ваня, — проговорил он наконец, и
слеза заблистала на его ресницах, — клянусь тебе, несправедлив, но оставим это! Я
не могу выворотить перед тобой мое сердце, — продолжал он, приподнимаясь и берясь за шляпу, — одно скажу: ты заговорил сейчас о счастье дочери. Я решительно и буквально
не верю этому счастью, кроме того, что этот брак и без моего вмешательства никогда
не состоится.
— Вы
не поверите, как мне жалко Наташу, — прошептала она дрожавшими от
слез губками.
— Ne croyez pas a ces larmes! ce sont des larmes de crocodile! [
Не верьте этим
слезам, это крокодиловы
слезы! (франц.)] — еще в то время предостерегал меня один знакомый француз, свидетель этих выемочных
слез.
Но, признаюсь, несмотря на это образное предостережение, я
верил не ему, а полицейским
слезам. Я думал, что раз полились эти
слезы, и будут они литься без конца… Что в этих
слезах заключается только зародыш, которому суждено развиваться дальше и дальше.
Зайдут к Семенову, а тут кстати раскупорят, да и разопьют бутылочки две мадеры и домой уж возвратятся гораздо повеселее, тщательно скрывая от жен, где были и что делали; но те всегда догадываются по глазам и делают по этому случаю строгие выговоры, сопровождаемые иногда
слезами. Чтоб осушить эти
слезы, мужья дают обещание
не заходить никогда к Семенову; но им весьма основательно
не верят, потому что обещания эти нарушаются много-много через неделю.
А русский? этот еще добросовестнее немца делал свое дело. Он почти со
слезами уверял Юлию, что существительное имя или глагол есть такая часть речи, а предлог вот такая-то, и наконец достиг, что она
поверила ему и выучила наизусть определения всех частей речи. Она могла даже разом исчислить все предлоги, союзы, наречия, и когда учитель важно вопрошал: «А какие суть междометия страха или удивления?» — она вдруг,
не переводя духу, проговаривала: «ах, ох, эх, увы, о, а, ну, эге!» И наставник был в восторге.
— Да, и я вам писал о том из Америки; я вам обо всем писал. Да, я
не мог тотчас же оторваться с кровью от того, к чему прирос с детства, на что пошли все восторги моих надежд и все
слезы моей ненависти… Трудно менять богов. Я
не поверил вам тогда, потому что
не хотел
верить, и уцепился в последний раз за этот помойный клоак… Но семя осталось и возросло. Серьезно, скажите серьезно,
не дочитали письма моего из Америки? Может быть,
не читали вовсе?
— Ну, прощай, Лиза (в голосе Варвары Петровны послышались почти
слезы), —
верь, что
не перестану любить тебя, что бы ни сулила тебе судьба отныне… Бог с тобою. Я всегда благословляла святую десницу его…
Не веря сам своим очам,
Нежданным счастьем упоенный,
Наш витязь падает к ногам
Подруги верной, незабвенной,
Целует руки, сети рвет,
Любви, восторга
слезы льет,
Зовет ее — но дева дремлет,
Сомкнуты очи и уста,
И сладострастная мечта
Младую грудь ее подъемлет.
— Утри по крайней мере свои
слезы, — крикнул ему Берсенев и
не мог удержаться от смеха. Но когда он вернулся домой, на лице его
не было веселого выражения; он
не смеялся более. Он ни на одно мгновение
не поверил тому, что сказал ему Шубин, но слово, им произнесенное, запало глубоко ему в душу. «Павел меня дурачил, — думал он, — но она когда-нибудь полюбит… Кого полюбит она?»
— Вот это весь разговор, — сказала она, покорно возвращаясь на свой канат. В ее глазах блестели
слезы смущения, на которое она досадовала сама. — Спрячьте деньги, чтобы я их больше
не видела. Ну зачем это было подстроено? Вы мне испортили весь день. Прежде всего, как я могла объяснить Тоббогану? Он даже
не поверил бы. Я побилась с ним и доказала, что деньги следует возвратить.
Этого женевец
не мог знать: он сердце человеческое изучал по Плутарху, он знал современность по Мальт-Брёну и статистикам; он в сорок лет без
слез не умел читать «Дон-Карлоса»,
верил в полноту самоотвержения,
не мог простить Наполеону, что он
не освободил Корсики, и возил с собой портрет Паоли.
Сама Алена Евстратьевна и виду
не показывала, что замечает что-нибудь, и только все льнула к Нюше и так обошла своими ласковыми речами девку, что та
поверила и ее горю по братце, и
слезам, и жалобным словам, какие умела говорить модница.
— Послушайте, я догадываюсь, что вас терзает…
Поверьте, мне вас глубоко жаль, и я готов помочь вам… Но… голубушка моя, — в голосе доктора послышались
слезы,милый мой Андрей Ильич…
не можете ли вы перетерпеть как-нибудь? Вы только вспомните, скольких нам трудов стоило побороть эту поганую привычку! Беда, если я вам теперь сделаю инъекцию… вы уже больше никогда… понимаете, никогда
не отстанете.
Наступило молчание. Полная женщина уставилась бессмысленно на Ивана Иваныча, как бы
не веря или
не понимая, потом вся вспыхнула и всплеснула руками; из фартука ее посыпался овес, из глаз брызнули
слезы.
— Я знаю, что это нелегко, Ирина, я то же самое говорю тебе в моем письме… Я понимаю твое положение. Но если ты
веришь в значение твоей любви для меня, если слова мои тебя убедили, ты должна также понять, что я чувствую теперь при виде твоих
слез. Я пришел сюда как подсудимый и жду: что мне объявят? Смерть или жизнь? Твой ответ все решит. Только
не гляди на меня такими глазами… Они напоминают мне прежние, московские глаза.
Прежде всего, никто
не верил их искренности даже в том случае, когда они доказывали, что за их услугами скрывается очень хорошая специальность: утирать
слезы.
Не горе и
слезы,
Не тяжкие сны,
А счастия розы
Тебе суждены.
Те розы прекрасны,
То рая цветы.
И,
верь,
не напрасны
Поэта мечты.
Но в радостях света,
В счастливые дни,
Страдальца поэта
И ты вспомяни!
— И прекрасно делаете, — возразил Михайло Михайлыч, все
не слезая с дрожек, — потому что она сама словам своим плохо
верит. А я очень рад, что встретил вас.
— Да, mesdames, я с радостию готова
поверить вам мою семейную тайну. Сегодня после обеда князь, увлеченный красотою и… достоинствами моей дочери, сделал ей честь своим предложением. Князь! — заключила она дрожащим от
слез и от волнения голосом, — милый князь, вы
не должны, вы
не можете сердиться на меня за мою нескромность! Только чрезвычайная семейная радость могла преждевременно вырвать из моего сердца эту милую тайну, и… какая мать может обвинить меня в этом случае?
— Крику —
не верь,
слезам —
не верь. — Она, пошатываясь, вылезла из комнаты, оставив за собою пьяный запах, а Петром овладел припадок гнева, — сорвав с ног сапоги, он метнул их под кровать, быстро разделся и прыгнул в постель, как на коня, сцепив зубы, боясь заплакать от какой-то большой обиды, душившей его.
— Видно, — правду говорила дура Барская: крику
не верь,
слезам —
не верь.
— Друг мой Машенька,
не огорчайся,
не плачь, — проговорила старуха, тоже со
слезами на глазах. — Я переделаю его по-своему: я
не дам ему сделать тебя несчастной и заставлю его думать о семействе. Я все это предчувствовала и согласилась только потому, что видела, как ты этого желаешь. Слушайся только, друг мой, меня и, бога ради,
не верь ему ни в чем. Если только мы
не будем его держать в руках и будем ему давать денег, он тебя забудет и изменит тебе.
И
не в одних приговорах его ума было дело: своему мрачному, одиночному и больному уму он бы и
не поверил; но доходило до проклятий и чуть ли
не до
слез, если и
не наружных, так внутренних.
Не раз, личиною искусства,
Слезой и сердцем ледяным,
Когда обманов сам чуждался,
Обманут был он; — и боялся
Он
верить, только потому...
— Ну, где же? — спокойно
не верила ему Варенька. В нём вспыхнуло бешеное желание схватить её и, что есть силы, прижать к себе — так, чтобы
слёзы брызнули у неё из глаз. Он быстро оглянулся вокруг, поводя плечами, и тотчас устыдился своего желания.